Эпилог
Различными путями идут люди к концу своего пути. Имея свой маршрут, я никогда не допускал даже мысли о том, что когда-нибудь буду писать мемуары... Но эти строки являются всего лишь точным воспроизведением тех событий, в которых мне довелось участвовать. Естественно, что все пережитое за эту неделю наложило отпечаток на всю мою оставшуюся жизнь. Быть инвалидом войны 1 группы в нашем государстве - это тяжкое бремя, которое непосильным грузом ложится на плечи изувеченного человека. Не столько физические тяготы становятся невыносимыми, сколько моральные переживания от общения с окружающими людьми, которые абсолютно открыто демонстрируют как положительные, так и все свои отрицательные качества...
Я пытался вернуть себе хотя бы малую часть той прежней жизни. Я старался вести себя, как и прежде, но все пережитое изменило меня не только с внешней стороны, но и мое внутреннее восприятие окружающего мира. Моя внутренняя боль накапливалась во мне и в необходимый момент извергалась наружу, тем самым преображая мою внешнюю сущность, расставляя жизненные ценности и ее же грязь по своим местам и называя вещи своими именами...
Через год на поминках один офицер шутливо напомнил мне, что я так и не почистил его автомат. Я сразу узнал его по голосу и попытался было подобрать соответствующий обстановке ответ, но моя боль уже говорила за меня сквозь стиснутые зубы:
- Если бы этот автомат был сейчас у меня, то я бы пристрелил тебя, как собаку.
Никогда еще мои губы не произносили столько лютой и холодной ненависти, и я был поражен своей жестокой реакцией на шутливый тон говорившего. Мне даже стало не по себе. Хоть эти слова были сказаны тихо, но они были услышаны всеми присутствующими участниками Первомайки и родственниками доктора, которые все отлично поняли... Стало тихо и напряженно, как будто погибшие заглянули на свои собственные поминки... Через пятьдесять минут я направился домой и, обдумывая в дороге все сказанное, внезапно понял, что не мог сказать ничего другого... Память о моем погибшем сержанте стала для меня превыше всех мирских отношений с некоторыми...
17 января 1998 года я написал несколько строк из предисловия этой книги, но на большее у меня не хватило сил. Ознакомившись с февральским номером журнала «Солдат удачи», я попытался продолжить восстановить истинную картину всего произошедшего, но опять не смог... Как-то в поезде дальнего следования я встретил врача, который смог внимательно выслушать мои переживания по поводу лживых и клеветнических «версий» о событиях в Первомайском. «Словоохотливые участники контртеррористической операции по обезвреживанию банды Салмана Радуева, уже однажды предавшие нас той январской ночью, продолжали предавать меня, моих чудом выживших в этом аду друзей и павших товарищей.
По совету этого психолога я изложил на бумаге до мельчайших подробностей все то, что я делал, говорил, слышал, видел и думал. Следуя рекомендациям того же врача, я должен был все написанное сжечь.
Но, закончив рукопись, я понял, что не смогу этого сделать. Мои товарищи прожили яркую жизнь и достойно приняли свою смерть, чему я остаюсь единственным свидетелем. Если бы я сжег свои воспоминания, то я предал бы своих соратников, отдавших жизнь за всех вас.
Ради того, чтобы полковник Стыцина, капитан Косачев, старший лейтенант Козлов, лейтенант Винокуров, сержант Бычков, солдат Коленкин и неизвестный связист продолжали жить в нашей памяти, и была создана эта книга.
